- Ты пойдёшь со мной? - спросила Она с надеждой уже в который раз. Слабый свет безлунной ночи не давал разглядеть Её лицо, не позволял понять, о чём Она думает. Впрочем, Он об этом догадывался.

Она была воплощением горящих энтузиазмом шестидесятых: причёска и одежда по тогдашней моде, характерные очки студентки физфака и бесконечно романтический взгляд карих глаз.

Он был порождением современности. Неброский гардероб и заурядная внешность. Но главные отличия были внутри. Он ни в кого и ни во что не верил, Он был реалистом, или пессимистом, что одно и то же. Он не видел в жизни ничего интересного, ничего стоящего траты сил. Боль стала Его постоянным спутником. Не проходило и дня, чтобы Он не почувствовал её укола. Иногда Ему казалось, что Он родился вместе с Болью... За два десятка прожитых лет Он многое понял о жизни, Он понял, что она бессмысленна. Он считал её случайностью и не видел в ней ничего хорошего, ведь это всего-навсего "способ существования белковых тел".

Его ответ был легко предсказуем, и Она его уже много раз слышала.

- Нет, - сказал Он после долгой паузы, чтобы не сильно Её расстраивать.

Она глубоко вздохнула.

Они лежали на опушке леса в примятой невысокой траве. Едва слышно шуршали хвоей огромные тёмные сосны.

Ночь набросила на небо своё ветхое покрывало, испещрённое дырами звёзд, осколками дня. Мигающие точки объединялись в созвездия, и Она знала почти все. Ещё в первую их встречу, Она рассказала, что увлекается астрономией, наукой для тех, кому тесно на Земле. В ту ночь Она перечислила все звёзды, что знала. И сейчас Она начала называть ближайшие к Солнцу светила, как будто утром к ним стартовал Её звездолёт.

- А когда Луна взойдёт? - Он попытался изобразить интерес, хотя на самом деле Ему было всё равно.

- Сейчас новолуние, так что придётся потерпеть пару дней... то есть ночей... Ой, смотри! Звезда падает! - Она вскочила, следя взглядом за расчерчивающей небо полосой.

Он чуть было не рассмеялся. Она, та, что может рассуждать о фотонных двигателях и проектах лунных станций, говорит, что "звезда падает"! Хотя, при виде такого в каждом просыпается ребёнок, и кусок железа, сгорающий в атмосфере, мнится сорвавшейся звездой.

- Загадала желание?

- Да.

- Я даже знаю какое, - Он улыбнулся.

- Неужели?

- Ты хочешь, чтобы я согласился.

- А вот и нет!

"Ты хочешь, чтобы я сам тебя пригласил" - подумал Он, но не сказал вслух. А Она надеялась, так надеялась, что Он скажет.

Она повалилась в траву, посмотрела в небо влажными от слёз глазами и начала читать стихи. Каждую ночь Она читала стихи. Он уже начал думать, что Она их специально учит, чтобы Ему рассказать. Ему даже не приходило в голову, что Она могла писать их сама.

Он не любил стихи, Он был человеком прозы и не замечал красоты поэзии. А в Её время поэты выходили на сцену и читали свои творения. И полные залы их слушали, затаив дыхание. А теперь было нужно обязательно устраивать шоу, чтобы побольше света и красок, инстинктов и спинномозговых рефлексов. Иначе, это будет востребовано одними пенсионерами.

Он не слышал отдельных слов, но улавливал смысл. Все стихи, что Она читала, были о любви, о звёздах, о будущем. И ещё, в них был оптимизм, это чуждое ему чувство. Он не мог понять, с чего надеяться на лучшее, когда кругом становится всё хуже и хуже.

- Почему ты не хочешь идти со мной?

- Я уже говорил, от этого будет только хуже.

- Почему?! - Она взорвалась - Мы начнём с нуля, пойдём по прямой дороге в будущее! - Она опять оперировала какими-то поэтическими символами, в которых Он никак не мог разобраться.

- По дороге, которая завершится тупиком, либо приведёт к началу...

- Почему ты так говоришь? - Она уже плакала.

- Потому что я так думаю. Прости... - Он поднялся и обнял Её, попытался успокоить.

Ему нравилось здесь бывать. Днём Он не находил времени, чтобы выбраться на природу, а тут и природа и прекрасный (в обоих смыслах) собеседник.

- Смотри! Смотри! - закричала Она - Ещё одна!

Он поднял взгляд. Черноту ночного неба вспарывал острый луч болида. Затем он распался на два, один потух сразу же, а второй пролетел ещё немного и тоже захлебнулся во тьме.

Она уткнулась Ему в плечо и снова заплакала. Прошептала:

- Не настоящая звезда...

- Да, ненастоящая. Метеорит или какой-нибудь "космический мусор", запутавшийся в орбитах, - Он не умел утешать, Он не любил давать ложных надежд.

Хотя Он мог бы сказать что-то вроде: "Ничего, будут ещё звёзды, и одна обязательно упадёт в твои ладони". Но Он слишком хорошо представлял, что последует за этим: если бы Он ещё раз Ей отказал, то Она бы больше не пришла. А Он сошёл бы с ума, в одиночку скитаясь по мрачному ночному лесу, и не догадываясь взглянуть на звёзды.

- Если я скажу, что ты мне нравишься? - прошептала Она Ему в самое ухо.

- Я отвечу, что и ты мне симпатична.

- И это будет правдой?

- Да.

Она это знала. Но Она ждала большего. Она не выносила полумер. Он был нужен Ей весь без остатка. И всю себя Она была готова отдать Ему.

- А если я тебя люблю?..

Он ждал этого, ждал и боялся, что придётся давать ответ.

- Я не верю в любовь. Прости...

Она не плакала, Она больше не могла плакать. И, может быть, уже не сможет.

Звёзды начинали меркнуть, сливаться со светлеющим небом. С востока на мелкие облачка лилась нежно-розовая акварель. Только не было слышно ни пения птиц, ни жужжания насекомых - в этом лесу живыми были только двое. Это был их лес, и больше ничей.

- Ну всё, пойдём. Уже утро начинается, - Он взял Её за руку, и Они пошли к кромке леса, к сплошной стене вековых сосен, к первым отблескам зари на коричневых стволах.

Они знали, что через мгновение расстанутся. Но у них будет следующая ночь, ночь беседы, ночь падающих звёзд.

Он проснулся, встал, сорвал с постели пропитанную потом простыню, секунду подумал и бросил её на пол.

Она некоторое время лежала, глядя в потолок. Близорукость делала его поверхность идеально гладкой.

Он взял сигареты, вышел на балкон, закурил.

Она зарылась лицом во влажную от слёз подушку, попробовала заплакать. Не получилось.

Он курил, Она пыталась плакать. А между ними было семьсот километров и тридцать пять лет.